Больше назад я не оглядывался. Пёс пошёл за мной и закончит ли он со мной дорогу или нет - его дело. Я же вышел на лесную тропу, что по праву принадлежала Мидгарду. Мороз сковал нос не позволяя делать глубокие вдохи, которые были сейчас необходимы. Пришлось приоткрыть пасть и вывалить длинный язык, чтобы всё-таки насытить организм свежим кислородом. Впереди меня была такая мёртвая картина. Все деревья стояли голые и продрогшие, кое-где заледенелые. На их ветвях не было ни единого сухого листочка. Вся пышность и объёмность их крон ушла следом за летом. Сейчас же на их голых "лапах" как утешительный приз и утеплитель лежали шапки белого снега. Судя по тропе, которую занесло снегом уже приличное время, ты решил, что тут давно никого не было. "Ещё бы. Найдутся ли безумцы, готовые ступить на земли мидгарда без приглашения? А свои уже давно греют носы по логовам и копят силы. " - и действительно. ощущение было, что сейчас происходит затишье перед бурей. Все попрятались, ни мыши, ни зайца, ни птицы. Полная тишина и лишь деревца одиноко поскрипывают меланхоличную мелодию зимы. Я прошёл чуть дальше и сел посреди распутья, в ожидании пса.

Я утомлённым взглядом посмотрел на пса. "Иди с миром." - и всё же я был рад встречи с этим представителем собачьего рода. Он вновь вселил надежду мне, что собачий род ещё не слишком пал до того, каким его представляют волки. Хотя, может эта мудрость приходит только с возрастом. Ведь обычно даже самый глупец только в последние дни, а может и минуты жизни понимает, что он делал не так и зачем. Я мимолётно улыбнулся. Всё складывалось неплохо, но здоровье не то что раньше. У меня была только одна болезнь не поддающаяся лечению и не имеющая названия. Минуты, когда тебя бросает из состояния в состояние. То ты готов рвать всех к волчьим праотцам, то ты готов лить слёзы как малая сука, тоскуя о падшем кобеле-воине. Мной правила ностальгия. И именно она высасывала из меня жизненный сок. Именно она. И сейчас я чувствовал себя тряпкой. В голове туман, как и в глазах. Я отошёл подальше, "зарываясь" в деревья и улёгся в сугроб в надежде, что пока я сплю снегопад или сам снег с помощью ветра прикроют меня своим пуховым облачным одеялом. А сон овладел мной сию же минуту.

Офф: значится меня никто не видит и не слышит, я сплю в сугробе а ля спящая красавица. Ничерта сам не вижу и не слышу. Пишу с чужого компа и когда появлюсь вновь вопрос времени.

Пусть я был и не молод, пусть зрение не то, что раньше, но слух у меня был до сих пор отменный, а сон чуткий. Ещё тогда, когда я спал довольно крепко, аж через сон, может интуитивно, а может действительно слышал, как хрустели ломающиеся снежинки под чьими-то приближающимися лапами. Что сказать, возможно, физиология действительно такова, что когда ни обоняние, ни зрение, ни прочие чувства не нужны и эдаки "отключены" или находятся в "спящем режиме", то любое другое чувство, в данном случае слух, усиливает свою силу в разы. Однако чужое присутствие действительно оправдалось приветствующей фразой, которая после такой глубокой тишины раздалась как гром в ушах. Я не был напуган, я не был осторожен. Я был предельно спокоен зная, что хоть и имею врагов, но большинство из них с мозгами и честью, и не станут атаковать спящего, лежащего. "Это мой удел..." - чистосердцечное признание, хоть я и слишком был самокритичен к себе. Я неторопливо поднялся на лапы. Припорошившее меня снежное покрывало разорвалось, а после, благодаря хорошему отряхиванию и вовсе было стёрто в мелкие снежинки, разлетевшиеся в разные стороны. Мутные глаза стали рыскать пом естности в поисках источника звука. Объект они нашли быстро. Молодая волчица. Мидгард, как и следовало предполагать. Мне захотелось сладко зевнуть, раскрыв во всю ширь пасть и вывалив язык, издать смачный стон. Потянуться приятно, оттопырив зад. Но что-то слишком благороден я стал, что порой меня же и раздрожало. "Какой снобизм. Какой цинизм. Кого стесняться? Все свои. Что естественно, то не безобразно. А манеры.. Да в гробу я их видал." - нервно процитировал я сам себе, но так и не сотворив желанных вещей. Я неторопливо направился к волчице, будучи ещё в некотором сонном состоянии. Покачивался немного, глаза были полуприкрыты и потуплены как бы на волчицу, но взгляд будто сквозь неё.
- Приветствую. - произнёс я негромко и полностью спокойным голосом, как только дистанция сократилась до двух метров. При приветствии я так же несильно кивнул головой. Возможно, просто привычка, ибо редко кому я выражал своё уважение. За всю жизнь было лишь пара единиц.

Нет, не то чтобы я не любил трепать языком, просто пробыв достаточно долгую жизнь в одиночестве и отречённости я разучился поддерживать беседу, а если и раскрывал пасть, выдавливая звуки, то они были надменными, суровыми, а порой и агрессивными. Да, я мог побарахтаться как рыбёшка в пучине слов политического характера, пошевелить извилиной, попробовать проанализировать будущее и просто понудить своими старыми взглядами. Порой даже любил поскулить о своём нищенском прошлом. Однако не сейчас, не сейчас. Заместо меня начал говорить мой живот, придирчиво урча аж в нескольких тональностях забаыне песенки. От недоумения и несколько неловкой ситуации я свесил левое ухо набок на пару секунд. Однако тут же понял, что стесняться, собственно, нечего. Все мы волки и всем нам порой хочется положить что-нибудь в свой желудок, утолить жажду голода и просто мерзопакостно задавить червячка. "Что естественно, то не безобразно." - рыкнул я сам на себя, как бы давая мнимую оплеуху себе же.
- Был бы, если бы ненасытное волчье пузо было полно. - негромко монотонно пробубнил я, легко улыбнувшись на последок. Заметив, что волчица обратила своё зор в небо. Я тоже поначалу думал поднять наконец-таки глаза, но обида на небо, отвергшее меня так же предательски до сих пор жгла сердце, а глазам больше был облюбован вид грязной земли, куда я постоянно падал мордой. А посему взор мой обратился лишь вниз.

Сложно сказать что повлияло на моё настроение, но оно настолько резко пало, что причину я не понял и сам. Я лишь молил Моргота, чтобы вновь не накатили страшные думы о былом, иначе ни лестного предложения об охоте, да и вообще ничего не было бы, я бы вновь заперся в себе, залез в сугроб и остался бы там, пока желудок не стал бы переваривать сам себя. Но как только я вспомниол про желудок, он тут же не замедлил напомнить о себе прям таки зверским рёвом.
- Отчего ж не желаем? Чем больше охотников, тем крупнее дичь. - о стайной охоте я и думать не смел. Куда там. Да и два волка это не стая. Для стаи нужны минимум три. два гонят со сторон, один покрепче валит. Прошли времена стай. сейчас стало модно быть одиночкой и питаться падалью под кустами и объедками других.
- Идём. - тихо сказал я, не имея никакого интузиазма и пошёл в более удачное место для охоты.

Офф: после того как отпишешься здесь, я отпишусь в другой локации.

Высохшая река ---->

Слегка прихрамывая на пораненную лапу, Окс брел по вполне отчетливой тропе. Видно когда-то именно по ней звери ходили на водопой к реке. "Неплохо бы найти какую-нибудь нору, да отоспаться хорошенько" - бродили законные мысли в голове волка. Он несколько дней находился в дороге, что заметно сказалось на усталости. Но спать на чужих землях было гораздо опаснее, чем выходить на ринг против бойцового пса. Он там хотя бы один был, а тут, против тебя может встать и вся стая. Вообще опасной затей было шастать по чужим территориям, но Оксиан, никогда не живший с волками, плохо представлял себе эту опасность.. Может именно поэтому так безрассудно и бездумно ступил на чужие земли. В воздухе продолжали витать запахи сородичей, и чем дальше волк углублялся в лес, тем отчетливее и больше их чуял. Но тут хотя бы уже не так тихо было, как на реке. Тут и птицы ночные шурудели в ветках, и ветер с листьями играл, и мелкие звери в страхе перед крупным хищником разбегались с тропы под защиту кустов и деревьев, кто-то где-то кряхтел... В общем, не такая жуткая и более привычная обстановка. "И все же нужно найти место, где можно передохнуть" - подумал Окс, чувствуя усталость в лапах.

Голос, так резко разрезавший ночные звуки, заставил Окса обернуться. Ветер дул совершенно с другой стороны и было понятно, почему волк раньше не смог учуять волчицу, теперь стоявшую за его спиной. Оксиан устало уселся на землю и слегка наклонил голову на бок, разглядывая незнакомку. Это была совсем еще молодая черная волчица. Она настороженно смотрела на него, ожидая ответа. А Окс не спешил ей отвечать, он усмехнулся каким-то своим мыслям, продолжая рассматривать волка, которого за два года в первый раз увидел так близко. Его взгляд упал на темное пятно, валявшееся у лап незнакомки. От него исходил тонкий, но вполне отчетливый и такой приятный запах крови. Оксиан облизнулся и, огромным усилием воли преодолев вновь проснувшийся голод, посмотрел в глаза волчице.
- Оксиан, - кратко ответил он на ее вопрос.
Волк совершенно не знал есть ли какие-то обычаи приветствия у стайных волков, что нужно говорить, как себя вести... Всю жизнь морда к морде с бойцовыми собаками, там не до правил приличия. Чуть помолчав, Окс заставил себя спросить:
- С кем... имею.. честь? - даже говорить трудновато было. Сказывалось, что он вот уже много лет ни с кем не общался, и дикая усталость, что валила с лап. Хотелось прямо тут, сейчас разлечься и отдаться власти Морфея. Но, к сожалению, такого Оксиан позволить себе не мог, продолжая прямо сидеть перед незнакомкой, ожидая её ответа.

Эти вопросы привели Окса в некоторое замешательство. Откуда он, что он тут делает... "Если бы я знал..." - мелькнуло в голове. Нужно было хорошенько подумать, что же ответить волчице на эти вопросы. С одной стороны, слова о том, что Оксиан из ниоткуда и просто мимо проходит, можно законно поставить под сомнения и заподозрить, что он все-таки не просто так здесь шарится. С другой стороны... А с другой ничего и не было. Окс не знал, о чем можно соврать... к тому же не в его правилах это было. Волк вздохнул и прямо ответил:
- Слишком много вопросов... Агата. Я не знаю что мне... на них ответить, - он пожал плечами. - Но ничего плохого я не думал... так... мимо проходил, - все-таки сказал Оксиан.
Волк приподнялся с земли и с наслаждением потянулся, разминая затекшие лапы. В воздухе продолжал назойливо витать запах дичи, что лежала перед Агатой, раздражая Оксиана. Он поморщился и опять уселся на землю.

Отредактировано Оксиан (2009-04-03 16:08:54)

Волчица сделала несколько шагов к нему. Окс настороженно навострил уши и, слегка прищурившись, следил за каждым движением Агаты. Было глупо думать, что волчица хотела причинить ему вред или что-то подобное, но вся эта настороженность по отношению к приближающимся была на уровне рефлексов. Когда Агата остановилась, Оксиан вновь расслабился.
"По закону стаи... - мысленно повторил про себя волк. - Что мне эти законы, если я одиночка?" Но мимолетную мысль опровергала логика и сама жизнь. Именно потому что он одиночка, он должен прислушаться к тем, кто властвует на этих землях... В желудке предательски заурчало. Окс, несколько отклонившись назад, посмотрел сначала на птицу у его лап, а потом на волчицу. Конечно, он хотел есть. Он уже который день без кусочка мяса и капли крови в пасти.
- Хочу, - коротко ответил волк, но в сторону тушки птицы вновь не посмотрел.
"Но чтобы я взял чью-то добычу..." Он встал с земли и, переступив через убитую птицу, сделал несколько шагов дальше по тропинке. "Что там молодая волчица говорила про законы?" - в задумчивости, Окс обернулся к Агате.
- Пойдем, - Оксиан неопределенно кивнул куда-то вглубь леса.